На фоне сообщений об активизации военных действий в Сирии, эксперты, собравшиеся на заседание московского Политклуба «Росбалта», попытались найти ответ на ряд острых вопросов, касающихся перспектив сирийской войны и возможностей политического урегулирования в этой стране и на всем Ближнем Востоке — особенно после того, как к военной операции там подключилась Россия.

Учитывая, что вокруг Сирии сейчас, по словам одного из участников «круглого стола», старшего преподавателя Института стран Азии и Африки (ИСАА) Павла Шлыкова, сложилась не просто полифония, а «какофония интересов», неизбежно возникает вопрос: не приведет ли это не только к перекройке карты всего региона (де-факто, это уже происходит), но и к созданию новых военных-политических альянсов?

Ряд фактов, например, противоречия между формальным членом проамериканской антиигиловской коалиции — Турцией, с одной стороны, и курдами, с другой, или наметившийся военный альянс России и Ирана, указывают на то, что все возможно.

Действительно, сейчас в Сирии наблюдается чрезвычайно противоречивая ситуация. С одной стороны, мы видим, что Турция, член НАТО и многонациональной коалиции, сражающейся под руководством США с экстремистским «Исламским государством» (террористическая организация, запрещенная на территории Российской Федерации), наносит удары по сирийским и «своим», турецким курдам, которые активно воюют против того же ИГ.

Одновременно и Россия, и США заявляют, что хотели бы видеть в рядах возглавляемых ими коалиций курдские вооруженные формирования. Причем Соединенные Штаты не ограничиваются одними заявлениями, а уже давно и активно снабжают курдов оружием. Положение, мягко говоря, нелепое: вооруженные американцами курды несут едва ли не основную тяжесть наземной операции в Сирии, а официальные союзники США турки наносят им удары в спину.

Шлыков объясняет эту странную ситуацию тем, что «в борьбе с общим врагом каждая из крупных стран — участников конфликта преследует свои собственные цели». Для Турции это ее старая курдская проблема. Эксперт отметил, что Анкара сейчас предпринимает попытки «сочленить» решение курдского вопроса и борьбу с ИГ. По его мнению, «в Турции сейчас возникает понимание необходимости корректировки сирийской политики».

Другая «странность», а если называть вещи своими именами, явное противоречие, состоит в том, что Россия наносит в Сирии авиаудары отнюдь не только по своей главной официально объявленной цели в этой войне — отрядам и инфраструктуре ИГ, но и по отрядам так называемой «умеренной сирийской оппозиции». Последняя же противостоит не только «Исламскому государству», но и войскам основного союзника РФ — президента Сирии Башара Асада.

Причем позиция России по этому вопросу также двойственна. С одной стороны, устами своих официальных представителей она заявляет, что удары наносятся исключительно по позициям ИГ, с другой, говорит, что никакой умеренной оппозиции в Сирии нет.

С третьей стороны, 26 октября замглавы российского МИД Михаил Богданов подтвердил, что Москва ведет переговоры с представителями Сирийской свободной армии (ССА) — одной из группировок вооруженной оппозиции, противостоящей Асаду.

Однако для чего был сделан этот информационный вброс — для того, чтобы продемонстрировать Западу, что Россия готова к конструктивному сотрудничеству со всеми «антиигиловскими» силами (для чего и приглашает в Москву представителей ССА), или для того, чтобы действительно попытаться такое сотрудничество наладить, пока остается загадкой.

Между тем, член Национального конгресса Курдистана Фархат Патиев, выступая на «круглом столе», отметил, что ССА на данный момент как единой структуры не существует, и от ее имени выступают представители разных группировок вооруженной оппозиции по преимуществу исламистского толка. Это мнение поддержал и другой участник дискуссии в «Росбалте», специалист по Ближнему Востоку Михаил Магид.

Одновременно Патиев рассказал, что сейчас в Сирии созданы по преимуществу светские оппозиционные организации, в число которых входят и представители курдов. Это «Вулкан Евфрата» и «Силы демократической Сирии».

Что касается позиции российского МИДа, демонстрирующего теперь готовность наладить диалог с умеренной сирийской оппозицией, то Патиев, со ссылкой на свои источники на переговорах, утверждает, что официальный Дамаск не готов идти ни на какие компромиссы с оппозицией, в особенности сейчас, когда он рассчитывает на помощь России и Ирана.

Еще один участник встречи в «Росбалте» — старший научный сотрудник ПИР-Центра Вадим Козюлин полагает, что в Кремле понимают, что идея вернуть послевоенную Сирию Башару Асаду утопична, поэтому Россия не ставит на такой вариант.

Отвечая на вопрос, грозит ли развал НАТО в силу той позиции, которую занимает Турция в сирийской войне, Козюлин отметил, что этого не произойдет, поскольку прецеденты противоречий позиций Североатлантического альянса и одного из его членов — Турции случались и раньше, но единство НАТО от этого в конечном итоге не пострадало.

Что касается сформировавшегося на наших глазах в Сирии союза Ирана и России, то, скорее всего, он ситуативен, полагает Михаил Магид. По его мнению, иранское руководство намерено воспользоваться открывающимися сейчас (после снятия американских санкций) возможностями по налаживанию экспорта своей нефти и газа в Евросоюз, где Иран неизбежно станет конкурентом России.

Мнения участников дискуссии по поводу вариантов решения курдской проблемы разошлись. Так, Козюлин считает, что курды, проживающие в Турции, Сирии и Ираке, сегодня получили исторический шанс создать свое независимое государство, а сирийские и иракские курды в определенной степени уже независимы.

Однако Фархат Патиев рассказал, что вопрос о независимом государстве ни в одной из вышеперечисленных стран курдами сейчас не ставится. Речь, по его мнению, может идти только об их автономиях.

Александр Желенин
Подробнее:http://www.rosbalt.ru/main/2015/10/27/1455380.html